|
Рефераты |
|
" Мир романа "Мы" Евгения Замятина"
Расчислено
действительно все. Не только рабочие часы - все стороны жизни "нумеров"
охвачены Государством, посекундно расписаны в Часовой Скрижали. Даже
искусство подчинено в этом истинно казарменном будущем узкопрактическим
целям. "Просто смешно: всякий писал - о чем ему вздумается... Теперь поэзия
- уже не беспардонный соловьиный свист: поэзия - государственная служба,
поэзия - полезность". И вот Институт Государственных Поэтов и Писателей
создает "Ежедневные оды Благодетелю", бессмертную трагедию "Опоздавший на
работу", настольную книгу "Стансов о половой гигиене"... Остается только
поражаться горькой прозорливости писателя, уже тогда, в 1920-м, понявшего,
как далеко может завести наше общество набиравшая повсюду силу казарменность,
объявленная чуть ли не высшей формой коллективизма.
"Красиво только разумное и полезное: машины, сапоги, формулы, пища и проч."
- и, оберегая свою машинную стерильность, Единое Государство отгораживается
Зеленой Стеной от мира дикого и неупорядоченного - "неразумного,
безобразного мира деревьев, птиц, животных".
Этот рационализированный "рай" жестко оберегаем от любых, самых мелких
потрясений: "Для того, чтобы выкинуть вон погнувшийся болт, у нас есть
искусная, тяжелая рука Благодетеля... есть опытный глаз Хранителей..." И
есть, добавим, чудовищная логика подавления, свойственная любому
тоталитарному режиму: "Настоящий врач начинает лечить еще здорового человека,
такого, какой заболеет еще только завтра, послезавтра, через неделю.
Профилактика, да!.."
Герою-рассказчику, математику Д-503, выпадает невозможное, абсолютно,
казалось бы, немыслимое в этом мире (где "всякий из нумеров имеет право -
как на сексуальный продукт - на любой нумер...") счастье истинной любви.
Укрывшись в своей прозрачной стеклянной клетке, Д-503 пытается вернуть своим
мыслям прежний стройный порядок. Но тщетно - уже не выздороветь ему, "болезнь"
его неизлечима. "Плохо ваше дело! - говорит герою знакомый врач.-
По-видимому, у вас образовалась душа...". И в довершение всего наш математик
узнает, что его возлюбленная 1-330 участвует в подготовке восстания.
Показательный диалог происходит между ними - диалог, в который стоит
вслушаться повнимательнее: он многое открывает нам в позиции автора.
-- Это немыслимо! Это нелепо! Неужели тебе не ясно:
то, что вы затеваете,- это революция?
- Да, революция! Почему же это нелепо?
- Нелепо - потому что революции не может быть. Потому что наша... наша
революция была последней. И больше никаких революций не может быть. Это
известно всякому...
- А какую же ты хочешь последнюю революцию? Последней - нет, революции -
бесконечны..."
Поистине они били тогда не в бровь, а в глаз, эти "зашифрованные в
фантастику" слова, звучавшие неслыханным кощунством для тех, кто был убежден,
что октябрь 1917 года окончательно и бесповоротно определил судьбу России.
Финал романа трагичен. Восстание подавлено, в чем косвенно виноват и Д-503:
его дневник, откровенные записи в нем, естественно, не ускользнули от
недреманного ока Хранителей. Сам Д-503 подвергнут операции, в результате
которой в его мозгу нейтрализован центр, ведающий фантазией. И вот уже
возвращается к нему готовность испытывать сладостное ощущение "победы всех
над одним, суммы - над единицей"...
Но и неудавшееся восстание - факт, заставляющий читателя крепко усомниться в
казарменной долговечности Единого Государства.
<<к выбору сочинения |
|
|
